Судьба Шута - Страница 125

125

Мой принц, боюсь, вам нужно вмешаться. Сивил и Шут поссорились, и я боюсь, что Сивил может пустить в ход кулаки.

– Мне очень жаль, – сказал Шут с таким глубоким чувством, что не оставалось сомнений в его искренности. После короткой паузы он продолжал: – Сивил, еще не поздно. Если ты действительно любишь эту девушку, приди к ней после возвращения в Шесть Герцогств и скажи о своей любви. Дай ей время стать женщиной и понять, отвечает ли она взаимностью на твои чувства. Если да, то ничто не помешает вам любить друг друга. А если нет, значит, ваши чувства не выдержали бы испытания временем и мое вмешательство ничего не могло изменить.

Но Сивил хотел услышать совсем другое. Он смертельно побледнел и неожиданно закричал:

– Я вызываю тебя! – И бросился на Шута.

Уэб чуть-чуть не успел его перехватить. Я тоже опоздал. Он прыгнул на Шута, как кошка на мышь, и они покатились по свежему снегу. Сивил шипел, точно кот. Сам кот почему-то не бросился на помощь юноше, должно быть, Уэб каким-то образом помешал ему. Я шагнул вперед, чтобы вмешаться, но ощутил прикосновение Скилла Дьютифула. Через мгновение он уже вышел из своего шатра, на ходу натягивая куртку.

Пусть они разбираются сами, Фитц. Если ты вмешаешься, весь наш отряд разделится. Ненависть Сивила вызревала давно, и словами их вражду не унять.

Но Шут не дерется. Я никогда не видел, чтобы он дрался!

Тем не менее, — вмешался Чейд, и в его интонациях мне послушал злорадство, – ему придется.

Мне кажется, оба считали, что Сивил быстро одержит победу. Однако я знал Шута гораздо лучше, чем они. Несмотря на кажущуюся хрупкость, Шут всегда мог мне противостоять. Однажды, когда я был ранен, он сумел отнести меня на спине к себе домой. А работа резчика по дереву требовало не только ловкости, но и силы. Поэтому я не сомневался, что Шут, если захочет, справится с Сивилом. Но я боялся, что он не станет драться. И мои опасения оказались не напрасными. Сивил оседлал Шута. И принялся колотить его кулаками в грудь, плечи и лицо.

Прекрати это! — попросил я принца. – Прикажи Сивилу остановиться!

Пусть они сами разберутся, раз и навсегда, — предложил Чейд, и я бросил на него свирепый взгляд, поскольку полагал, что старый убийца хочет поражения Шут совсем по другим причинам.

Тогда я сам остановлю их! – Но не успел я шагнуть вперед, как ситуация резко изменилась.

Шут сумел ловко вывернуться и захватить колени Сивила правой ногой. Неуловимым движением он сбросил Сивила в снег и сам оказался сверху. Я был поражен, хотя и хотел, чтобы Шут отомстил.

Но он не стал бить Сивила. Без малейших усилий Шут схватил его за руки и прижал их к земле. Из носа Шута текла темно-красная кровь. Она капала на Сивила, который отчаянно пытался вырваться. Однако хватка Шута лишь усилилась, а потом я увидел, как он, словно бы нехотя, вывернул Сивилу руку, и юноша застонал от боли. Рядом злобно шипел кот, но Уэб по-прежнему не подпускал животное к дерущимся.

Шут не давал Сивилу подняться. Брезинга был вне себя от ярости, поскольку чувствовал, что соперник удерживает без особых усилий.

– Ну, хватит, – сказал Шут, обращаясь не только к Сивилу, но и ко всем остальным. – Все кончено. Я не стану больше возвращаться к этому разговору.

Неожиданно Сивил обмяк. Шут несколько мгновений продолжал его держать, а потом встал и сделал шаг в сторону. Но как только Брезинга освободился, он сразу же вновь бросился в атаку. Я попытался его остановить, но Шут изящно отскочил в сторону. Мы с Сивилом оказались лицом к лицу, юноша не выдержал и опустил взгляд. Он отступил на шаг и злобно прорычал:

– Ты утверждаешь, что он не твой любовник, однако готов за него драться.

Словно корабль под полными парусами, Шут промчался сквозь снежную ночь и остановился в угрожающей близости от Сивила.

– Он не мой любовник. Он куда более дорог для меня. Я – Белый Пророк, а он мой Изменяющий, и мы пришли сюда, чтобы изменить течение времени. Я здесь для того, чтобы Айсфир остался жив.

Подобно призраку появился Пиоттр. Услышав слова Шута, он содрогнулся так, словно в его тело вошла стрела. Воины Хетгарда, с интересом наблюдавшие за схваткой, о чем-то негромко заговорили между собой. Но у меня не было времени наблюдать за ними. Сивил напоминал изготовившуюся к прыжку кошку, бьющую о землю хвостом. Не сводя взгляда с Шута, он прошипел:

– Мне наплевать, как ты называешь себя или его. Я знаю, кто ты есть!

И он снова бросился на Шута. Но на этот раз Шут был готов. Он легко отклонился от ударов и крепко схватил Сивила, однако не стал его отталкивать, а потянул на себя, воспользовавшись инерцией противника, – через мгновение юноша упал лицом в снег. И вновь Шут оказался рядом. Одной рукой он схватил Сивила за шею, а другой заломил его руку за спину. Сивил принялся злобно ругаться, но Шут хрипло его предупредил:

– Мы можем проделать это столько раз, сколько ты пожелаешь. Не уймешься – обещаю тебе, получишь вывих плеча. Дай мне знать, когда с тебя будет довольно.

Я испугался, что Сивил будет настолько глуп, что вывихнет себе плечо. Шут продолжал его удерживать, упираясь ногами в снег. Дважды Сивил пытался вырваться и всякий раз стонал от боли. Наконец убедившись, что у него ничего не выйдет, он перестал сопротивляться. Однако не успокоился, а продолжал ругаться и кричать:

– Это ты во всем виноват! И не смей отрицать свою вину! Ты все разрушил, все! А теперь моя мать мертва, и у меня ничего не осталось. Ничего. Сайдел опозорена, а я не могу предложить ей руку и сердце, поскольку теперь я нищий и ее отец винит мою семью в позоре дочери. Он не разрешает мне видеться с ней. Если бы не ты, ничего бы не случилось. И моя жизнь не была бы разрушена.

125