Судьба Шута - Страница 188

188

Конечно, если бы я умер в подземелье Регала, тогда Кетриккен, скорее всего, никогда не нашла бы Верити и каменные драконы не встали бы на защиту Шести Герцогств. Нет. Я придаю своей особе слишком большое значение. Она отправилась бы одна на поиски своего короля. Но смогла бы она разбудить драконов, если бы Ночной Волк и я не были с ней рядом? Если бы мы не сопровождали ее, если бы Ночной Волк не добывал для нее пропитание, сумела бы она добиться успеха? Осталась бы в живых Кеттл, чтобы помочь Верити вырезать его дракона? Может быть, Шут прав и судьба целого мира зависит от действий отдельных людей, которые те совершают каждый день?

Угли в котелке и взрывная смесь у меня в руке ждали своего часа. Где-то подо мной, во владениях Бледной Женщины, Шут из последних сил старался не касаться каменного дракона, который жаждал поглотить его сущность. Я должен спешить.

Я не мог.

Я застонал и снова попытался понять, есть ли у меня выбор. Что мы выиграем, если освободим дракона? Ничего. Возможно, Айсфир поднимется в воздух, чтобы совокупиться с Тинтальей; возможно, в нашем мире снова появятся драконы. Шут никогда не говорил, что это принесет нам пользу, если не считать его уверенности в том, что драконы и Элдерлинги как-то связаны между собой. Свобода Айсфира ничего мне не даст, Шута же ждет медленное, мучительное «перековывание», а мать и сестру нарчески – вечный позор.

Но если я прикончу дракона, Дьютифул получит любовь и благодарность Эллианы. Они заключат брак, будут править долго и счастливо, у них родится много детей, а между Шестью Герцогствами и Внешними островами воцарится мир…

«Думай своей головой, – сказал мне Баррич. – Отбрось догадки и думай». Несмотря на свою слепоту, он увидел положение, в котором мы оказались, яснее, чем мы с Чейдом. Мы сосредоточили все свои силы и устремления на заключении брака между Дьютифулом и Эллианой и на том, что мы должны убить дракона. Только сейчас, в самый последний момент, я вдруг вспомнил урок Чейда, который он преподал мне много лет назад: «Задай себе вопрос, что будет потом? Кто выигрывает?» Словно застрявшую телегу, я вытащил свои мысли из привычной колеи и задумался. Мы убьем дракона. Бледная Женщина отпустит мать и сестру нарчески и отдаст мне Шута. А что потом? Кто выигрывает?

Принц Видящих убьет дракона Внешних островов. Что произойдет дальше? Ответ открылся мне с такой ясностью, словно я вдруг обрел дар предвидения Шута. Это оскорбление, нанесенное жителям Внешних островов, не только помешает драконам вернуться в наш мир, но и станет событием, которое объединит всех островитян, и они выступят против Шести Герцогств. Вместо брака и надежного мира снова начнется война. Чейд, Дьютифул и я являемся последними наследниками престола Видящих по мужской линии; сомневаюсь, что кому-нибудь из нас удастся покинуть остров живым.

А Неттл? Если Кетриккен откроет происхождение моей дочери и объявит ее наследницей Видящих, позволят ли ей островитяне спокойно править Шестью Герцогствами? Сомнительно. Не слишком надежный мир, который нам удавалось поддерживать последние пятнадцать лет, будет нарушен. Бойня начнется прямо здесь, на Аслевджале, а потом распространится на наши земли. И на сей раз никто не разбудит каменных драконов, и Элдерлинги не придут к нам на помощь. На наши берега вернутся Смерть и «перековывание».

А Бледная Женщина будет править своим царством в будущем, которое она создала.

Сердце отчаянно забилось у меня в груди от мыслей о том, что я чуть не натворил. Как и предсказывал Шут, право принимать решение перешло ко мне. Только чудом я не исполнил волю Бледной Женщины. Я положил пальцы на следы, оставленные пальцами Шута на моем запястье, и попросил:

– Прости меня. Прости за то, что я сделаю так, как ты хотел.

Затем я бросился на ледяной пол и направил дракону все свои чувства и ощущения, призвав на помощь Уит и пробуждающийся Скилл.

Мой Скилл напоминал легкого, трепещущего на ветру мотылька, но Уит был силен, и Айсфир уловил мое присутствие. Я чувствовал опасность, которую таил в себе его взгляд, – так жертва вдруг поднимает голову, зная, что хищник вышел на охоту. Но я не дрогнул, я швырнул в него всю силу, словно вдруг превратился в дикого зверя, который отстаивает свою территорию.

Я не мог передать ему свои мысли при помощи Уита, но надеялся, что он заинтересуется мной. Стоит ему прикоснуться своим сознанием к моему, и он узнает все, что знаю я. Он узнает, что на свете есть еще один дракон, что она летит к нам и что дорогу ей указывает чайка.

Я знал, что он чувствует мое присутствие, но для него я не был ни пищей, ни сородичем, иными словами, представлялся мошкой, недостойной внимания. Его мысли коснулись меня и он снова попытался уйти в смерть и забвение.

Меня охватила паника. Сейчас, когда я так нуждался в Скилле, он тлел во мне, точно крошечный уголек, и мне не хватало собственных сил, чтобы докричаться до Айсфира, который хотел только одного: тишины и забвения. Я предпринял новую попытку, превратив свой Скилл в тонкий наконечник стрелы, который направил в его сторону.

Вот ты где. Я думала, ты умер! Я уже много ночей ищу тебя. Что случилось, почему ты пропал?

Неттл подхватила мой слабый Скилл, словно сильный пловец утопающего. Она притягивала мои мысли к себе, но я попытался ее оттолкнуть.

Неттл, уходи. Не сейчас. У меня нет на тебя времени.

И в тот момент, когда я почувствовал ее обиду, я вдруг понял, что совершаю ошибку.

Нет, вернись, подожди. Ты мне нужна!

Она остановилась на границе моих ощущений, и я уловил трепещущие на ветру обрывки ее сна. Она была охотницей, волосы завязаны в тугой хвост, в руках ловчая сеть. Я бросился к ней и взмолился:

188